9 мая как квазирелигиозный феномен
Сразу оговоримся: это не хорошо и не плохо - это так.
Например, на Пасху храмы полны людьми, идентифицирующими себя как православные. Для такой идентификации большинству достаточно посвятить раз в году яйца с куличами.
Во всей полноте воцерковления по статистике пребывает не более 2% населения, регулярно участвующих в литургии, причащающихся, соблюдающих молитвенные правила и активно участвующих в жизни общины. Но в день, когда воскресший Христос победил смерть, к ним присоединяются оставшиеся 98%. И это является маркером их религиозной идентичности.
На 9 мая, раз в году, благодарное большинство украинцев вспоминает о том, что Великая Победа жизни над смертью в истории их семьи и их Родины все-таки была.
И вспоминает с благодарностью тех, кому жизнью обязаны их родители и дети.
Это принципиально другое - живое и настоящее чувство, чем во многом искусственно культивируемое чувство покаяния и примирения.
Народная сотерология стихийна, органична и неискоренима - ничто не может быть сильнее витального ликования при избавлении от неминуемой смерти. Поэтому на 9-е мая ложится отблеск пасхальной радости.
Эмоция радости спасения в «культуре безмолвного большинства» всегда будет сильней вяловатой примирительной эмоции, навязываемой говорящим через рупор пропаганды меньшинством.
Никакой официозно-бездарный Институт памяти не в состоянии подменить собой реальную коллективную память. И перебить примитивным кабинетным мифотворчеством архетипический для коллективной психологии «миф о спасении».
Пластмассовая проповедь о примирении не будет иметь успеха у современного украинца потому, что он лично с теми, с кем ему предлагают мириться, не ссорился! Но, нейтральный к примирению, архетипический компас коллективной психологии всегда точно определяет кому он «должен жизнь».
Давайте оставим в покое интерпретации истории другими народами: россиянами, американцами, немцами, поляками... Каждый народ имеет право на «свою» войну в рамках глобального конфликта.
Украинцам не обязательно под копирку снимать неорганические для них интерпретации. Да и не получится из этого ничего - историческое событие не умирает, оно продолжает жить в социальной мифологии, трансформируется и влияет на коллективное сознание по своим законам. К сожалению, «вятровичам» не известным.
Победа в 20-ом веке у украинцев по факту была. И отечественная война у украинцев по факту была. А как еще охарактеризовать ситуацию, когда на землю украинского Отечества пришел враг, чтобы физически уничтожить украинский народ? При этом украинский народ выстоял, выжил - не примирился и не покаялся! - победил страшного врага в страшной и кровавой войне.
Победителей, как известно, не судят. Особенно, если победители не готовы в суицидально-шизофреническом порыве осудить за победу самих себя.
Это так же противоестественно как примирение и покаяние жертв Освенцима перед своими палачами.
Не так много в истории Украины Великих побед. Очевидно, что триумф исторической Украины - это век 17-ый и век 20-й. Страшный и кровавый триумф, но вместе с тем героический и жертвенный. И это - пик участия украинцев в судьбах Европы. Без его осмысления проевропейский дискурс будет по-прежнему напоминать слабоумное размазывание розовых соплей по тарелке евроинтеграции.
Идентичность не определяется через исторические неудачи. А их в истории «украинского пограничья» по вполне понятным причинам намного больше, чем реальных, а не придуманных и неукорененных в народной памяти побед.
Точно также глупо определять украинство через локальный галицийский исторический миф: часть - не больше целого!
Представляете, что было бы с христианством, если бы оно отказалось от двухтысячелетнего пантеона святых и оставила для всеобщего поклонения только одного местночтимого святого?
Например, Гаутаму Будду, которого ближневосточные христиане вполне заслуженно и благопристойно почитали под именем святого царевича Будасфа (Иосафа)?
Очевидно, что это уже было бы не христианство, а нечто совсем другое.
«Украинство» в его нынешней, идеологически зауженной официальной версии, становится чем-то совершенно другим, чем «украинство» органическое, произрастающее из живой ткани истории, а не из сконструированных в угоду политической конъюнктуре идеологем.
Не стоит в истории Украины выдавать часть за целое, а важное за главное. Это не созидает, а разрушает украинскую идентичность. И отказываться от Великой Победы - тоже не стоит.
Если социальная инженерия не опирается на архетип, а отрицает его, подлинная коллективная эмоция сожрет ее изнутри как ржавчина железо.
Собственно, усиление процесса коррозии мы с вами и наблюдаем.
фото Информатор
